– Пока думаем, – ответила я.

В любом случае скоро надо возвращаться в Альсенбург. Профессор всему не научит, как и Вик. Анри нужны хорошие учителя. Но как же не хотелось снова окунаться в ту жизнь, от которой мы едва сбежали.

– Что ж, уверен, любое учебное заведение будет ему радо.

Мы поблагодарили профессора и попрощались с ним. Стоило Виену уйти, как Фил подбежал ко мне и протянул листок.

– Это Анли, – радостно заявил сын, а я разглядывала перекошенный овал, два выпученных глаза и три волосины на голове. Конечно, в силу возраста Фил не мог рисовать лучше. Я рассмеялась и протянула рисунок Виктору, но Анри быстро вырвал его у отца и насупился.

– Ну, все! – заявил младшему. – Я с тобой больше не играю.

– Иглаешь, – хихикнул Фил.

– Нет. И вечером тебя на прогулку не поведу. Пойдешь с мамой.

– Не пойду!

– Пойдешь. А я – с папой. А тебя не возьму.

Теперь уже у Фила были глаза на мокром месте. Он пару раз всхлипнул и громко заревел.

– Анри, не обижай брата, – вступилась я.

– А чего он? – фыркнул Анри. Фил заревел пуще и вцепился в него. – Ну ладно, ладно. Возьму тебя с собой, угомонись.

Анри привычно потрепал Фила по голове, тот захлюпал носом, но скоро уже опять улыбался во весь рот. Конечно же, на прогулку вечером мы пошли все вместе. А ночью, засыпая рядом с любимым мужем, я думала о том, какая хрупкая вещь – счастье, и как же страшно его потерять.

Виктор Вейран

Стояла темная весенняя ночь. Из чуть приоткрытого окна тянуло прохладой. Анжела прижалась ко мне и сладко спала, а я вот никак не мог уснуть. Старался не шевелиться, чтобы не разбудить жену – она всегда спала очень чутко, и сбежать ночью из спальни было нереально. Я невесомо поцеловал её. Моя Анжи. Только моя. Если бы не она, я бы никогда не справился с тем, что свалилось на мою голову. Но я все еще был жив, здоров и счастлив. Только иногда мне до одури не хватало работы. Да, она давалась тяжело и едва не закончилась плачевно, но рутина убивала. Зато рядом находилась моя семья, и это дорогого стоило. Ради Анри, Фила и Анжи я готов был мириться со скучным замковым бытом.

Вдруг в тишину ночи вмешался какой-то шум. Будто открывались замковые ворота. Что случилось в такое время? Я осторожно высвободился из объятий Анжи.

– Ты куда? – тут же сонно спросила она.

– Спи, я сейчас, – ответил ей, прихватив с собой одежду. Одевался в коридоре, а затем быстро спустился вниз и вышел на улицу. Наш гость как раз миновал ворота. Это был растрепанный чумазый парнишка, который ехал на взмыленной лошади. Он почти упал на мостовую и взглянул на меня мутным взглядом.

– Мне нужен месье Виктор Вейран, – сипло выпалил он, а замковая охрана поглядывала на меня в ожидании распоряжений.

– Это я, – ответил гостю.

– Месье Вейран, я служу в поместье месье Рейдеса… Вот.

Парень протянул мне конверт, перевязанный черной лентой. Что стряслось у Тэмми? Я развязал ленту, развернул письмо… и замер, не веря собственным глазам. Писал Эд. Я, правда, едва узнал его почерк, но точно он. А вот смысл написанного ускользал от меня. Это было официальное приглашение на похороны его супруги Тэмми и дочери Натали. Ничего более. Ни слова.

– Это что такое? – уставился на посланника.

Тот безнадежно всхлипнул и вытер лицо рукавом.

– Беда у нас, месье Вейран, – сказал срывающимся голосом. – Пожар был. Страшный такой! Дома господского не осталось, и мадам Рейдес… бедняжка… и старшая девочка… Обе не выбрались. Мы двери выломали. Они заперты оказались в их комнаты. Малышку вынесли, но уже поздно. А госпожа там и осталась.

И парень заплакал, а я стоял как громом пораженный.

– Когда приехал Эд? – спросил тихо.

– Так наутро и приехал, – ответил парень. – Он уже в пути был, как оказалось, да только не успел. Ой, горе-то какое, бедная наша госпожа!

Я все равно не верил. Приказал накормить парня и отправить отдохнуть, а сам медленно, как во сне, вернулся в замок. Как такое могло случиться? Кому понадобилось убивать молодую женщину и ребенка? А что с Лиз? Я твердо понимал одно: надо ехать туда. Самому, а Анжи пусть остается с детьми.

– Вик, что там такое?

Жена легка на помине. Она уже стояла на лестнице, кутаясь в шаль и сонно зевая. Я перехватил её и крепко обнял, вдыхая родной запах. Коснулся губами лба.

– Вик? – Анжи уставилась на меня.

– Тэмми погибла. И Натали тоже.

Анжела глухо вскрикнула и прижалась ко мне. Вцепилась так, что было больно, но я не вырывался, только гладил её по голове.

– Как? – только и спросила.

– Слуга говорит, был пожар, и кто-то запер их в комнатах. Я поеду туда и все выясню. Эд уже там.

– Нет, нет. Я с тобой! – Жена все-таки выпустила меня, но только для того, чтобы взглянуть в глаза. – Пожалуйста, Вик!

– Нет, Анжи. Оставайся с детьми, прошу. Мало ли кто это сделал, а мальчишек я ни за что не оставлю одних.

– Ты прав, – сдалась Анжела. – Только, пожалуйста, будь осторожен. О боги! Не понимаю… Я не верю, Вик.

Она закрыла лицо руками. Я обнял её, погладил по спине. Но мне действительно надо было ехать, поэтому собирался быстро. Взял только самое необходимое, приказал седлать лошадь и еще до рассвета поскакал к поместью Эда. Да, за последние годы наше общение почти сошло к нулю. Слишком разную мы вели жизнь. Но главная причина была в том, что я ничего не забыл. И того, что он советовал Анжеле оставить меня – тоже. Зато сейчас я рвался на помощь к другу. Да, он оказался ослом, и что с того? Эд оставался моим самым близким другом. По пути я вспоминал Тэмми: солнечную, всегда смеющуюся. Что же ты оставил её, Эд? Как же ты это допустил?

А дорога вилась серой лентой. Ночью я поспал в придорожной деревушке всего два часа, и на рассвете следующего дня уже въезжал в имение Эда. Точнее, то, что от него осталось, потому что на месте дома не было ничего. Я бывал здесь один раз, когда Тэмми только приехала. Анжи пришлось остаться в замке, ей нездоровилось, а я решил навестить подругу. Тогда она тоже улыбалась, но было заметно, что ей не по себе оказаться здесь одной. Теперь на месте, где стоял большой дом из светлого камня, осталось пепелище. Оно все еще дымилось, несмотря на то что пожар давно потушили. И где мне искать Эда?

– Месье Вейран?

Один из слуг Рейдесов, который привозил нам письма Тэмми, спешил ко мне.

– Здравствуй, Сэмюэль, – кивнул я, бросая ему поводья лошади и спешиваясь. – Где хозяин?

– Так это… в пристройке обосновался, – Сэм махнул рукой в сторону небольшого барака, служившего, видимо, летним местом обитания прислуги. – Вы ступайте туда, он не спит, а я лошадку отведу.

Стало жутко. Что я скажу Эду? Что вообще можно сказать в этой ситуации? Но я ускорил шаг. Добрался до двери пристройки и постучал. Какое-то время никто не открывал, затем дверь распахнулась, и бледный Рейдес замер на пороге. У него был жуткий взгляд человека, который оказался одной ногой в могиле.

– Виктор? – уставился на меня. – Я не ждал тебя так скоро.

Голос звучал сухо, надтреснуто. Мой приятель изменился. Стал степенным, взрослым. Другим… От того мальчишки, с которым я делил комнату в гимназии, ничего не осталось. А теперь и вовсе…

– Проходи, только тише, не разбуди Лиз, – отступил он.

Мы очутились в небольшой комнатушке, служившей и кухонькой, и столовой. Отсюда в приоткрытую дверь было видно спаленку и маленькую рыжеволосую девочку, сопящую в обнимку с куклой.

– Эд, что стряслось? – спросил шепотом.

– Я думал, из письма понятно, – безжизненно ответил он. – Тэмми погибла. И Нати. Нет больше моих девочек.

Он, как во сне, провел рукой по лицу, будто отгоняя какую-то мысль. Я заставил его сесть на скамью, сам сел рядом и опустил руку на плечо.

– Как это случилось?

– Пожар, – ответил Эд. – Был большой пожар. Кто-то поджег особняк со стороны хозяйских комнат, оттуда никто не выбрался. Я боялся, что так будет. Как чувствовал, Вик, и был уже совсем близко. Не успел.