— А какая информация из двух больше влияет в момент решения?

— Тут я тебе как врач скажу: эмоциональная. Вторая. Хотя это и абсолютно не конструктивно. Но когда человеку страшно, аналитика у него отключается — это физиология. Сопоставлять и анализировать, сравнивать измеряемые характеристики он не способен. Самое первое стремление — убрать угрозу. В перепуганном состоянии, большинство воспринимает только эмоциональные посылы.

— Соответственно, если Вы хотите как можно больше посетителей, с какой составляющей нужно работать в первую очередь?

— С эмоциями, — удивлённо выдаёт И.В. — Ты смотри, и правда. Раньше не задумывался…

— 80 % всех коммуникаций клиники, получается, с точки зрения прибыльности, на чём надо фокусировать?

— На эмоциях. Если шире — на личных впечатлениях, которые остаются о нас у наших посетителей вне зависимости от того, по какому поводу они к нам пришли.

Мы за разговором незаметно доехали, вышли из машины и переместились в кабинет И.В.

— Что будет запоминаться людям сильнее всего, в положительных эмоциях?

— Бесплатная услуга либо дополнительная помощь, на которую они не рассчитывали, — снова не задумывается И.В.

— Какие медицинские услуги людям нужны постоянно, вне зависимости от уровня дохода, при этом — с низкой себестоимостью для клиники?

— Анализы крови определённые, УЗИ — если пациенты гель скомпенсируют и салфетки с собой, ещё кое-какие анализы.

— Если НОВАЯ КЛИНИКА часть этих услуг объявит бесплатной — для тех, кто в этом нуждается — это поможет создать нужный объём положительный эмоций?

— Ещё бы, — И.В. задумывается, — Можно на пробу объявить месячную акцию, месяц без проблем потяну по финансам. Отобрать список услуг типа УЗИ — где материальная себестоимость почти ноль. А квалификация и оборудование — очень роляют. По тому же УЗИ вообще можно по акции так и сказать: сделаем бесплатно — если такой-то гель принесёте с собой (остаток заберёте). И одноразовую простынь с салфетками. Поставить на это круглосуточно персонал — почему нет? И посмотреть, какой будет конверсия. Ну, прирост платных клиентов в ответ на запуск этих бесплатных позиций, — поясняет И.В., глядя на мои широко открывшиеся глаза.

— Да я знаю, что такое конверсия, удивлён, что Вы настолько… продвинутый.

— Эхх, Саня. У меня с института прозвище — барыга. Я, может, врач хреновый. Серый вон говорит — даже без «может». Но по маркетингу и бизнес-управлению я могу лекции читать. Причём, не теорию — а чистую практику: какой проект, в какие сроки, сколько денег, как я им руководил. Но объясни, тебе — какой интерес?

— А какой мне был интерес приходить к Касаевой? — пожимаю плечами. — Я вообще не рассчитывал ни на оплату, ни на благодарность.

— Ладно, подобьём итог… Клиника — получает шанс спозиционироваться как лидер в плане социальной ответственности. Я согласен, это очень дорого стоит в наше время. Даже если экономического эффекта сразу нет. Он всё равно есть. Не буду объяснять. Дополнительно, клиника получает шанс конверсии общественного мнения в таких вот клиентов, как Касаева… где один выстрел окупает год геля на УЗИ… Люди получают бесплатный доступ к определённым процедурам, для них, возможно, достаточно важным. В любом случае, волна пойдёт. Положительная для всех. Ты — не получаешь ничего. Я ничего не упустил? — ржёт И.В.

— Я бы не был столь категоричен, просто не готов сейчас это обсуждать. Давайте запустимся, потом посмотрим на результаты? Игорь Витальевич, для начала, если у Вас что-то выходит, я получаю причастность к лидеру отрасли и репутацию — Ваши и Сергея Владимировича рекомендации и добрые напутствия. А вдруг я в мед. институт соберусь после лицея?

— Точно! — хлопает себя по лбу И.В. — Я и не подумал. Ну да, логично. В твоём возрасте заделы на будущее важнее бабок.

Через некоторое время в зале бокса застаю Вовика, кидающего голые кулаки в стену без защиты. Правда, вполсилы.

— Объясни?

— Да чё тут объяснять, — он не прерывается, — 500 раз в день. Вполсилы. Не знаю, что, но что-то в кулаке укрепляется. В результате, даже когда в ринге в перчатке бью, получается гораздо чувствительнее. Даже по корпусу, не говоря уж в голову. Не в курсе деталей, но представь, ударить тебя просто плотным мешком — или железной трубой, обёрнутой плотным мешком.

— А что Сергеевич говорит?

— Сергеевич по закалке тела не специалист. Говорит, если что-то даёт — без проблем. Но я по опыту знаю, что лично мне — даёт. В армии научили. Там просто без вариантов было, а потом я увидел, что и в ринге смысл есть. Вот не бросаю.

Немного подумав, пристраиваюсь рядом. Поначалу немного непривычно, но с неприятными ощущениями справляюсь подачей резонанса на кисти рук.

Вовик снова оказывается прав: после стенки, даже в перчатке ощущение удара совсем иное. В более сильную сторону. Моё мнение подтверждает он сам, морщась после пары попаданий в защиту и корпус:

— Не надо было тебе говорить, как той трубой теперь стало. Кстати, если несколько дней так не будешь делать — ощущение жёсткости уйдёт. В общем, это состояние кулака надо поддерживать всё время.

Мы который день, до кругов перед глазами, нарабатываем задание Сергеевича: Я учусь изматывать его; он пытается «не сдыхать», как я. В отличие от него, у меня более значительный и управляемый ресурс гемоглобина. Но именно у него выигрывать таким образом не планирую. Впрочем, до тех соревнований ещё достаточно далеко.

Сегодняшний день проходит в темпе бега рысью. Плаванье — снова на износ в анаэробных режимах. Ани сегодня нет, критические дни.

Когда вечером прихожу на мойку, сил на два салона почти не остаётся. «Добиваю» их на морально-волевых качествах, прихожу домой и ложусь спать, не раздеваясь.

На задворках сознания мелькает мысль: что-то надо делать с режимом дня. Когда начнётся учёба с сентября, я физически не выдержу. Не смотря на любые усиления изнутри.

Не успеваю коснуться головой подушки, как сознание уступает место сну.

Дежавю.

Тот же перекрёсток. Так же возвращаюсь с утренней пробежки (Сергеевич сказал качать офп, потому бегаю по утрам теперь ещё больше, чем раньше).

На этот раз всё происходит почти что на моих глазах. Женщина с коляской переходит дорогу. Ту сторону вижу только боковым зрением, потому не вижу всех подробностей, но её как-то явно задевает пытающийся повернуть налево на мигающий жёлтый какой-то мудак. Сам момент касания четко не вижу; заканчиваю поворот своей головы только тогда, когда она прикладывается головой со всего маху об асфальт. Мудак-водитель вначале едет дальше, как ни в чём не бывало, потом всё же нажимает на тормоз и ошалело высовывается наполовину из открытого окна. Коляску не зацепили, слава богу.

Успеваю подумать, что этот перекрёсток — какой-то неправильный. Возможно, тут или с видимостью на повороте что-то не то, или режим «красный — зелёный» не отрегулирован. Но не может же один и тот же сценарий повторяться регулярно…

Пока эти мысли мелькают у меня в голове, ноги уже сами несутся вперёд. Подхватываю заоравшего ребёнка из коляски и кладу на тёплый летний асфальт рядом с собой. Скан. Ребёнок в порядке. Ну, я и не сомневался, но надо же проверить. Подаю ей нормальную частоту, пытаясь успокоить. Никакого эффекта, максимум на одну пятую изменил. Ладно, успокаивать ребёнка будем потом, главное — жива и здорова. Просто напугана.

Женщина без сознания. Переломов нет. Смещений не вижу. Внутренние органы в порядке. Похоже на сотрясение или ушиб мозга. В моей проекции — как обычный нокаут в боксе. Но мне не нравится сигнал от головного мозга к спинному — обычно он мощнее и насыщеннее. Тьфу три раза…

Руки уже набрали номер С.В. Он сегодня в своей больнице, потому сразу отзывается:

— У меня обход, важно?

Сжато докладываю ситуацию и прошу вызвать скорую, так как не знаю, какая подстанция ближайшая. А звонить на общегородской номер — потеря нескольких минут, врачи мне это объясняли.