— Какие доказательства, что это она?

— Он верит, но боится, — равнодушно прокомментировала полукровка. — Чертовски боится, но очень хорошо это скрывает по лицу. Как ты говоришь, сильный тип психики.

— Доказательства простые, — Вадим вздохнул. — Почерк родного ребёнка знаешь?

— Да.

— Действуй. — Пятнистый повернулся на каблуках, подхватил Хе под руку и пошёл дальше. — Орки, вы меня достали. Насколько у вас женщины классные, настолько же с мужиками вечно… — последнее слово пятнистый сказал гораздо тише.

— Он всё равно слышит, слух же…, — не удержалась от комментариев метиска.

— Да пусть слышит сколько угодно. Эй, Ермек! — Вадим всё же обернулся назад.

Орк стоял на месте и переводил нечитаемый взгляд с деревяшки на них.

— Мы в пассаже! — хуман приобнял её за плечо, что на людях делал нечасто. — Захочешь — найдёшь по запаху и на слух, там всего три этажа! В сумке на твоём поясе — десяток золотых. На средней руки меч хватит, если вдруг вначале пойдёшь по оружейникам.

— Стойте. Я с вами.

Хе, подумав, заняла место между мужчинами:

— В рамках привычек дроу, — коротко ответив на вопросительный взгляд Вадима. — Сейчас ты покупаешь мне одежду, как обещал, — обратилась она к человеку, игнорируя орка. — Ермек в пассаже, если захочет, купит себе клинок. Потом — обязательно в хорошее заведение, вместе с бароном и Нго. Там и выясним, что это всё на площади значило.

— А хорошая ли это идея? — пятнистый затравленно покосился на отца Асем. — Откровенничать в таком составе?

— Нормальная идея, — уверенно сказала она. — Должен же хан знать о «подвигах» подданных. Кстати, я тут подумала и догадалась, почему Нго ненавидит не только орков, но и своих.

— Вы знаете, кто я? — Ермек заговорил глухо и обманчиво спокойно.

— Мы знаем, кто такая Асем, — заржал Вадим в ответ. — А уж кто является отцом Ханшайым, семи пядей во лбу не надо, чтобы понять.

— Как вы поняли, что она моя дочь?

— По лицу, — вздохнула Хе. — Ты себя в зеркало что, не видел никогда? Тот случай, когда подделка полностью исключена.

— Да, мы похожи… — из кочевника словно выпустили воздух.

— М-да. И вопросы сами собой отпали, — констатировала Хе, наливая себе, барону и Нго какого-то местного вина.

— Что были за вопросы? — равнодушно спросила светлая.

Она поначалу не хотела садиться за один стол с орком, но её убедил Вадим: орчанка, отдавшая пленницу человеку по доброй воле, лично ей ничего плохого не сделала (а до этого сама чуть не побывала в той же роли). Этот тип был, худо-бедно, её родным отцом.

Ну и Торфаальд, если честно, замолвил слово. Нго неохотно уступила в итоге, о чём сейчас не жалела.

— Хотела выяснить, за что ты мужиков-эльфов так ненавидишь, — честно выдала метиска.

— Выяснила?

— Да уж. Впрочем, оно и так было почти понятно. Твоё здоровье! — дроу коснулась бокалом фужера эльфийки.

Ермек, с каменным лицом выслушавший рассказ Вадима о лагере орков (и о месте Нго в нём), не ел и не пил.

Перед тем, как пятнистый принялся спорить с ханом кочевников, светлая сама под видом шутки описала своё приключение.

Оказывается, она двигалась в составе небольшого каравана. Сородичи-мужчины, попав в руки хозяев Степи вместе с ней, частью полегли во время внезапной атаки, а частью смогли организовать собственный выкуп.

Её просто «забыли» у кочевников: младшая ветвь, младший лист, младший и почти бесправный (плюс бесполезный пока) партнёр в неокрепшем деле.

— Обычно я советов не даю, но сейчас сделаю исключение, — тихо сказала полукровка.

— Уверена, что стоит? — абсолютно трезво ответила Нго.

— Да. Совет такой: цени то, что у тебя есть, — Хе украдкой указала взглядом на Торфаальда. — Он, похоже, очень серьёзно к тебе относится, несмотря на всё.

— Знаешь, долго колебалась, рассказывать ему, или нет, — неожиданно призналась светлая. — Потом всё-таки подумала, что ничего скрывать не буду.

— Правильно сделала. Он с тебя пылинки сдувать готов.

— Думаешь?

— Вижу. — Тёмная вовремя прикусила язык и не стала говорить о кое-каких своих особенностях. — Нажрёмся? — сменила она тему.

— Да мы вроде и так, — Нго посмотрела на свет сквозь полупустой бокал.

— Не-а, — возразила Хе. — Ты сейчас занимаешься самоедством, причём на тему прошлого, которое не вернёшь и не изменишь. А я тебе предлагаю плюнуть — и плыть по течению. Тем более что с твоим спутником тебе же и карты в руки.

— … в этой войне победит самый безжалостный, — так и не прикоснувшись к еде, закончил мысль отец Асем.

Хе упустила начало его тирады только потому, что ей было лень слушать разговоры мужчин.

Вадим покачал головой, возражая:

— Вот поэтому вас и добивают. Победит тот, кто быстрее всех приспособится, воля и разум в одном бурдюке. Но спорить не буду.

— Через сколько меня заберут? — хан явно тяготился городом, хотя его купчую и вручили ему лично с самого начала (иначе он бы и шагу внутри стен города ступить не мог).

— Пара дней, как говорит твоя дочь. — Вадим тоже не горел желанием общаться с кочевником.

Л****к. Здание Всеобщего банка.

— Ну?

— Метка не ставится. — Человек отряхнул ладони от какого-то порошка и присел прямо на стол эльфа. — Я думал, мелочь: ну что такого вонючки могли выдумать, чтобы мы не воспроизвели?

— А оказалось?

— А оказалось, что наши маги эту метку поставить не могут. И не смогут.

На какое-то время в помещении повисла тишина.

— Что делать будем? — хуман нарушил молчание первым.

— Попытаемся поймать удачу за хвост.

— Ты что-то выяснил, пока я возился?! — человек отлично знал коллегу, потому видел несказанное.

— Даром не сидел, — эльф со скрытой гордостью опустил глаза. — Связался с нашими в Проекте, кое-кого разговорил.

— И-и-и? Слушай, давай без пауз?!

— Есть один шаман среди…

— ПОНЯЛ. — Человек выдохнул, вдохнул и снова выдохнул. — Они дадут его нам?! — Он задержал дыхание, как будто боялся спугнуть удачу.

— Да, мы же тоже часть Проекта. Только уговорить вонючку мы будем должны сами. Также, за его сохранность при конвоировании и работе отвечаем мы: он им зачем-то нужен дальше.

— Ладно, вокруг да около долго ходить можно. К делу? — Тангред перешёл на южный горный диалект, не-гномам малопонятный, даже если сам язык чужаки каким-то образом знали.

Он растянулся на лавке, заложил руки за голову и посмотрел на сокамерника пронзительно и многозначительно.

— Ух ты! — удивился Бринкс, тоже подстраиваясь под неудобную лично для него фонетику. — А ты с каких пор так заговорил? Ты ж с севера?!

— Иногда бывает нужда между собой словом перекинуться, — пожал плечами в положении лёжа бывший сотник. — А знатоков языка вокруг развелось столько, что раком не переставишь. От греха подальше, иногда лучше подстраховаться. Ну и я на юге у родни бабки часто бывал, маленьким ещё, тогда и освоил. — Он сделал паузу. — Зачем ты меня вообще разыскивал? Не затем же, чтобы детей моих спасать?

— С детьми очень удачно получилось, — не согласился Бринкс, укладываясь на лавку напротив. — Я пока не могу словами складно выразить, но смотри. Как они с нашими детьми поступили в своё время на караванном пути, слыхал?

Товарищ молча кивнул вместо ответа.

— И как мы с их малявками сегодня? То-то и оно, это ж мощная разница. Когда-нибудь это оценят многие, в том числе в самом эльфятнике.

— Слыхал про наших. — Почти спокойно сказал Тангред, помолчав. — Останки тех семей для экспертизы я к нам и доставил. Сам и первый слепок происшедшего глядел у некроманта лично, если что. Ло тогда его лавку ещё разнести пыталась, хорошо, сам хуман не пострадал.

— Во как? — механик, не успев коснуться спиной кровати, удивлённо поднялся обратно, сел и свесил ноги вниз. До пола они не достали. — А почему история об этом умолчала?