Я ударил первым — и тут же рванул в сторону, уходя с линии прямой атаки. Подпрыгнул — и с пальцев сорвалось еще одно заклинание. Упал на колено, пригнулся, отбивая атаку Синтера, и атаковал снизу. Перед ним образовалась черная паутина. Дерек одним махом рассек ее. Конечно, он давно уже не студент. А я отступил, прикрываясь от возможных атакующих заклинаний. Не достанете!

Синтер не торопился. Ходил вокруг да около. Боялся задеть? Но тут же стоит защита. Она не даст нанести смертельный вред. Хотя, когда напали на нас с Робом, все было более чем серьезно. Плевать… На все на свете!

— Да атакуйте уже! — крикнул куратору. Тот тихо выругался. И продолжил ходить вокруг да около.

Я не выдержал первым — ударил почти в лоб. Синтер, конечно, уклонился, ушел в сторону, поднырнул, чтобы оказаться сзади, и ударил. Я упал на пол, перекатился, усиливая щиты, и ударил по ногам. Прыжок! Не достал. У Дерека было больше опыта, у меня — больше желания победить.

Я поднялся — и тут же рванул в сторону, чтобы не достали. Теперь Синтер сражался всерьез. Атака следовала за атакой: справа, слева. Только успевай уклоняться! И я уклонялся, как умел. Миг — и заклинание ударило в плечо. Меня отбросило к стене. Я закусил губу от боли. Зато боль отрезвила, напомнила, зачем я здесь. Пора!

Я действовал так, как во время нападения здесь же, в тренировочном зале. Представил зеркало — и прошел сквозь воображаемый лабиринт, чтобы оказаться за спиной у противника. Дерек растерянно заозирался, а я поставил ловушки — и прошел обратно. Послышались изумленные возгласы, но директор тут же их пресек. Раньше, чем куратор успел атаковать, я снова ушел в зеркальный лабиринт, чтобы появиться слева. Затем — справа и теперь уже ударил сам. Дерек отлетел на несколько шагов назад, туда, в расставленные ловушки. Взметнулись связывающие заклинания, и, пока он выпутывался, я снова атаковал. На этот раз — в цель.

Куратор пошатнулся. Мне вдруг стало страшно, а не перестарался ли. Я шагнул к нему, но он махнул рукой — продолжаем. И я ушел в воображаемое зеркало. Вправо, влево. Отлично! Очутился за спиной у Синтера и опустил руку ему на плечо.

— Прекратить поединок, — раздался голос директора. — Филипп Вейран, раз уж обучение закончено, я могу назвать твое имя полностью. Ты доказал, что можешь считаться выпускником гимназии «Черная звезда». Подойди ко мне.

Я пожал руку куратору Синтеру и направился к директору. Тот посмотрел на меня так пристально, что мурашки пошли по коже, а затем развернул черный сверток, который до этого держал в руках. Это оказался плащ. Рейдес накинул его мне на плечи и застегнул знакомой застежкой в виде восьмиконечной звезды.

— У тебя есть час, чтобы покинуть гимназию, — сказал он. — Но у тебя остается пропуск, и тебе здесь всегда будут рады. Удачи, Филипп.

— Благодарю вас, директор Рейдес, — ответил я и пошел прочь. За мной кинулся Роберт. Его догнал куратор Синтер. Понятно, спокойно собраться не дадут.

— Ты показал класс, дружище. — Роб хлопнул меня по плечу. — И когда только успел научиться?

— Что это за магия? — спросил Синтер.

— Зеркальная, — ответил я.

— Но там же не было зеркал!

— Для вас — не было, для меня — были, — сказал уклончиво. — А теперь простите, мне надо собраться.

И скрылся за дверью комнаты. Можно подумать, это кого-то остановило… Я складывал немногочисленные вещи, пока Синтер записывал на странице из тетради свой адрес в столице, а Роб сидел на кровати и наблюдал за мной. Так они и пошли меня провожать — вдвоем. Мы миновали большое кладбище, на котором теперь покоилась и Лиз. Я не знал где. Не спрашивал и не хотел видеть. Но когда проходил мимо, попытался отыскать свежий холмик. Не смог.

Мы замерли у ворот гимназии. Надо было что-то сказать, но в голове царила звенящая пустота. Хотелось развернуться и уйти молча.

— Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь, Филипп. — Синтер первым понял, что от меня ничего не дождешься.

— Спасибо, куратор Синтер. Вы многому меня научили, и я благодарен за это.

Дерек крепко меня обнял, похлопал по спине. Затем подошел Роберт.

— Увидимся, когда сдам выпускной экзамен, — усмехнулся он. — Не вздумай где-нибудь сгинуть до того времени, Вейран.

— Хорошо, Гейлен. Еще встретимся.

Я пожал его руку. Ему я тоже был благодарен, какие бы обиды между нами не стояли. Он стал для меня настоящим другом.

— До встречи, — сказал я им обоим и пошел прочь. Блеснула звезда на плаще, открывая переход, еще шаг — и ворота гимназии остались за спиной. Вот и все… Обучение завершено. Осталось за спиной, как и все, что с ним связано. А мне пора домой.

Я шел по знакомым — и незнакомым улицам. Здесь стояла настоящая жара. Лучи солнца били в глаза, привыкшие к полумраку «Черной звезды». В глубине души кольнуло сожаление. Все-таки там, в гимназии, я был действительно счастлив, хоть и думал, что больше не могу. Перехватил медальон на груди. Вот видишь, Лиз, я побил рекорд самого магистра тьмы. Ты бы посмеялась над этим фактом, Лизи. Как же мне тебя не хватает…

От медальона исходила мягкая ведовская магия. Лиз хотела всегда быть со мной — и будет. И простит, что я даже не зашел попрощаться и не приду никогда. Вокруг пальцев блеснули светлые искры. Еще одна причина, по которой я торопился покинуть «Черную звезду». После того, как я непонятным способом поставил светлые щиты над Лиз, моя магия изменилась. Точнее, ее стало больше… Видимо, так и происходит светлая инициация — под влиянием эмоций.

А дорога все вилась и вилась. Впереди показался высокий резной забор, за которым скрывался мой дом. Я постоял немного перед воротами. Здесь больше ничего не напоминало о том, что произошло после ареста Анри. Ремонт завершился стоит сказать спасибо Пьеру, но пока что я был не в силах объясняться с магистром пустоты.

Толкнул створку ворот. Дверь дома отворилась, и появился человек, которого я меньше всего ожидал увидеть.

— Молодой господин, с возвращением, — склонил он голову.

— Жерар! — радостно воскликнул я и, нарушая все приличия, обнял нашего слугу. — Неужели и правда ты?

— Я, месье Филипп, — улыбнулся тот. — Что же вы стоите? Входите скорее. Вы бы предупредили, мы бы подготовились.

— Я сам не знал, когда вернусь.

Было странно и больно переступать порог. Слишком много счастья осталось здесь навсегда. Казалось, что я просто не выдержу! Внутри было чуть прохладно после уличного зноя. Колыхались занавески на распахнутых окнах. Смотрели со старинных портретов мои предки. Будто ничего и не было…

— Распорядиться насчет обеда? — спросил Жерар.

— Нет, не стоит, — ответил я.

Слуга понимающе кивнул и оставил меня в одиночестве, а я переходил из комнаты в комнату. Местами было заметно, что изменилась мебель или обивка на стенах, но большинство комнат остались неизменными. Вот гостиная, а в ней — мамин любимый рояль. Она всегда так хорошо играла! Я коснулся черной крышки, откинул ее и погладил клавиши. А это — дверь в папин кабинет. Здесь он работал, когда в доме не было гостей, а когда были — уходил наверх.

Теперь — вверх по лестнице. Это территория Анри. Я решился и толкнул дверь. Ни пылинки, будто комнаты оставались жилыми. Забытая книга на столе с закладкой. Что-то о военной стратегии. Маленький портрет Полли. Полина… Наконец-то я увижусь с ней! Завтра же пойду искать.

Я сел в кресло, откинул голову на спинку и закрыл глаза. Вот я и дома, мама, папа, Анри. И мне до безумия вас не хватает.

Полина

Пьер, как и говорил, вернулся в свою башню. Я даже пошла его проводить — понимала, что мне будет не хватать магистра Эйлеана, хоть и мое отношение к нему нельзя было назвать однозначным. Я радовалась, что наконец-то настало тепло, и подставляла лицо солнечным лучикам. Пьер тоже чему-то улыбался. Он снова набросил иллюзию и отказался от серого балахона. И мы шли рядом как хорошие друзья.