— Они умные, — морщится Асем. — Обе дороги перекрыли.

— А что нам дороги? Если такой расклад, давай напрямую через посевы в степь уйдём.

Я чувствую, что они очень напряжены обе. Но пока не могу понять, в чём причина: ситуация достаточно стандартная, бывало и похуже.

Тем более, если я хоть чуть-чуть понимаю в этой жизни, устраивать разгром в середине посёлка местные точно не будут.

— У них один из старост — какой-то маг. Риф не знает, какой именно. — Орчанка завершает сообщать резко изменившиеся вводные.

Словно по заказу, двери в высоком заборе, окружающем заведение вместе с открытой площадкой, распахиваются с обеих сторон. К нашему столику бодро направляются сразу две группы местных пейзан, причём не с пустыми в основном руками.

— Тут не один маг. Магов трое! — Испуганно сообщает Хе, ухитряясь раскрыть глаза не хуже филина. — Этот, который одет побогаче, — она указывает глазами на мужика, выглядящего представительнее прочих. — Он самый сильный из троих. И вон те двое, которые на него похожи.

— Сыновья, — едва мазнув взглядом по паре детин, направляющихся к нам от других ворот во главе части людей, заявляет Асем. — Родной отец и сыновья. Что делаем дальше? — орчанка, абсолютно не выказывая эмоций, протягивает руку к блюду с местной картошкой и бросает один из клубней себе в рот.

Затем, подумав, повторяет операцию с зажаренным зубчиком чеснока.

— Надо будет расспросить вас, как вы это всё определяете, — вздыхаю. — Кто маг, кто сын его… Ничего пока не делаем. Пускай вначале скажут, зачем пришли. Я насчитал меньше двух десятков.

— Твоя деревяшка с ними справится? — Асем явно имеет в виду кобуру от апээса. — Ты же говорил, что там что-то после использования чистить надо? Чтобы она не испортилась?

— Деревяшка справится. Два магазина точно нормально отстреляет. Это, грубо говоря, четыре десятка выстрелов. — Решаю не вдаваться в ненужные детали, поскольку изо всех сил начинаю жалеть о собственной лени.

Ну что мне стоило надеть жилет? А сейчас получается, как в том печальном анекдоте. Который окончился очень грустно для своего главного героя.

Чтобы не тревожить спутниц понапрасну, оставляю за скобками и не озвучиваю тот момент, что в свалке на ограниченном пятачке и пистолет может вовсе не являться панацеей. Особенно с учетом непонятных тэтэха тройки местных магов.

— Не трясись, — орчанка обращается к метиске и использует достаточно грубую грамматическую форму, при этом улыбаясь, как ни в чём ни бывало. — Ты сейчас запахла, как будто решила родить в этом году во что бы то ни стало.

— Это неконтролируемое, — хмурится Хе. — Долбаная эльфийская кровь. Я не специально.

— Не переживай, Вадим точно справится. — Асем, наплевав на правила приличия своего народа, решительно хватает со стола ладонь полукровки и начинает разминать её на манер южноазиатского массажа.

Лицо Хе, к моему несказанному удивлению, мгновенно преображается. Из напряжённого и испуганного, оно быстрее чем за секунду перетекает в расслабленно-отрешенное состояние.

— У Вадима есть опыт, — продолжает свой то ли гипноз, то ли массаж орчанка. — Там тоже была куча наёмников и с ними — два мага. Он справился. Сейчас тоже справится.

Горошина нута, видимо, удивляясь вместе со мной, неловко попадает мне в горло. Вовремя прерывая готовую сорваться с языка тираду о том, что и ствол тогда был немного другой, и о местной магии я на том этапе просто понятия не имел.

А невежество, как известно, способно рождать потрясающее бесстрашие.

Честно говоря, в момент своего появления здесь, я вообще не соображал, что происходит. Не подозревая о существовании магии, просто держал в фокусе самых опасных вокруг — потенциал серьезного противника всегда читается в его глазах. Если уметь смотреть и видеть.

Орквудов, вооружённых на уровне средневековья, я тогда вообще за противников не принял, с учётом дистанции и рельефа.

— А ведь твоему обонянию надо спасибо сказать, — констатирую, оглядываясь по сторонам.

Если бы не нетерпимость орчанки по поводу запахов пива и жареной свинины за первым столом, мы б ни за что не заняли такой стратегически грамотный угол: с двух сторон и со спины нас закрывают качественно вкопанные высокие брёвна, формирующие забор вокруг местного заведения.

Основательные же столы, исполненные из какого-то увесистого дерева тоже весьма капитально, заставляют местных инициаторов общения вытягиваться в два узких ручейка. Если они захотят добраться до нас физически.

— Да, хорошее место, — мгновенно соглашается Асем, видимо, тоже оценив диспозицию. — Мне кинжал доставать?

Под её ногами лежит малая чересседельная сумка, с которой мы не расстаёмся. Потому что, если верить Хе, каким-то чудом переместившиеся сюда вместе со мной командирские изумруды и в этом мире стоят весьма немало. Точнее можно будет уточнить совсем в других местах, поскольку прав был гном в степи: хороший рынок на такие камни находится никак не в пограничье.

Асем чувствовала по запаху от Вадима, что он, как минимум, раздосадован.

Умом она понимала, что товарища, для начала, огорчает отсутствие его пододетой под куртку странной кольчуги.

Но рядом с ней была до смерти перепуганная полукровка, потому при плохой игре надо было делать хорошую мину.

Не заехать в это поселении она не могла сразу по трём причинам. Во-первых, всех коней надлежало срочно переклеймить. Для этого нужны инструменты, которые купить можно только здесь.

Во-вторых, это было главным, она искренне хотела навести справки о соплеменниках: этот городок хотя и лежал чуть в стороне от основных дорог, по нынешним временам всё же являлся достаточно оживленным.

А вдруг тут что-то слышали об отце, братьях?..

Третья причина — она просто хахотела сменить обстановку. Хотя бы ненадолго.

Дура.

И вот сейчас она кляла себя самыми последними словами, потому что намерения местных хуманов были ой как далеки от душеспасительных.

— Надо переговорить, — без предисловий обратился к Вадиму на Всеобщем кто-то из местных предводителей, бывший ещё и магом.

Кстати, надо будет объяснить товарищу, что Хе может видеть ауры. Как только что оказалось. А для обоняния орчанки запахи родственников похоже так же, как и их внешность — для её зрения.

— У меня нет надобности в разговоре с тобой, — ответил местному пятнистый, сдвигаясь на стуле так, чтобы его деревяшка оказалась под рукой.

— Я хотел по-хорошему, — ничуть не смущаясь, кивнул местный маг. — Ты — единственный человек в вашей компании. Воевать с людьми команды не было, потому тебя могу просто отпустить. Вставай — и уезжай. Можешь даже одного коня с собой забрать, на котором приехал. Разрешаю.

— Какое интригующее начало и трогательная заботливость, — сжав губы в узкую полоску, подвигал бровями товарищ. — Ничего, что эти кони — все мои?

— Уже нет. — Местный здоровяк не издевался, не куражился, не ёрничал.

Он просто сообщал. И это пугало.

— Внимательно слежу за развитием твоей мысли тогда. — Оживился Вадим. — А с кем воевать была команда? И вообще — что за сыр-бор на ровном месте? Мы, кажется, сидим спокойно, едим-пьем. Вас не трогаем, — орочье ухо в последней фразе уловило толику угрозы.

Массивный человек, похоже, тоже имел хороший слух:

— А ты рылом не вышел меня трогать. Кочевать оркам не дадим, даже если орка одна. Та, что с тобой, — он указал взглядом на Асем. — За её голову награда, как и за всё их племя в этих краях.

— Да ну? — а вот тут Вадим запах весельем и хорошим настроением. — Это тебе твоя бабушка сказала? Так пойди сообщи старушке, что она ошиблась. По старости, видимо. Огорчить тебя могу прямо здесь, по-настоящему. Поспорим? Чего-то мы не учли, — отстранённо заметил пятнистый, сменив язык через удар сердца.