Вижу, что Кеша деликатно пытается подвести меня к тому, что всё, предложенное мной, нереально. И лично он инициировать ничего масштабнее задержания "костюмов" на несколько дней не будет.

— Только с согласия противоположной стороны. При их полном содействии и инициативном взаимодействии. — Демонстративно не реагирую на не менее демонстративный смех Кеши. — В обмен на уникальную помощь с нашей стороны в разработке вакцины.

— Боюсь, нам будет нечего им предложить ни по медицине, ни по фармакологии. — Весело говорит Кеша. — Саш, ты не обижайся, лично я тебе очень благодарен, но…

А что «но», так и остаётся недосказанным, поскольку на площадь прямо к нашим пограничникам подлетает Land Cruiser с пограничной маркирокой, из которой появляется бритый налысо полковник в форме погранвойск, который за руку здоровается со старшим лейтенантом и кивает сержантам.

За некоторое время до описываемых событий.

Китайская Народная Республика.

Провинция Ганьсу. Институт Микробиологии, находящийся на территории космодрома Цзюцюань (в целях ограничения доступа и соблюдения секретности исследований). Район первого (законсервированного) стартового комплекса.

4.

Ганьсу — один из самых сейсмоопасных регионов Китая. В двадцатом году двадцатого века в Ганьсу произошло крупное землетрясение, в результате которого погибло до четверти миллиона человек. Землетрясения поменьше, но также не без жертв, случались и позже.

С учётом сейсмоопасности региона, всё капитальное строительство ведётся в соответствии с повышенными требованиями к прочности конструкций.

Когда тряхнуло под четыре балла регион Цзюцюань, никто, в принципе, не удивился. Тем более конкретно лабораторный комплекс Института Микробиологии строился с расчётом на более серьёзные амплитуды. Внеплановая, но обязательная в таких случаях проверка лабораторного комплекса под руководством самого Ли Дэхао, никаких нарушений ни в герметизации лабораторных блоков, ни в протоколах биологической безопасности ожидаемо не выявила. Что вполне логично: строить Поднебесная умеет.

То, что в результате землетрясения из-за замыкания вышли из строя некоторые датчики терморежимов, влажности и герметичности, обнаружено не было: представитель Безопасности на объекте положенную по алгоритму проверку со своей стороны не провёл. Поставив подпись под результатами проверки без проведения необходимых мероприятий со своей стороны.

Ван Сяоюня просто не успели ввести в курс дела по алгоритмам нештатных ситуаций, что внутри самого Министерства было вызвано исключительно передачей массы процессов от Восьмого главного управления Семнадцатому.

При появлении полковника (который, вероятно, и является тем самым погранкомиссаром), Кеша моментально перетекает со стула в положение «стоя» и, махнув мне рукой, со словами «пока сиди тут», направляется к группе пограничников.

Помимо полковника, выбравшегося из джипа первым, следом выгружаются ещё двое подполковников.

— Господа, всех приветствую! — демонстративно изображает цветущую улыбку Кеша.

Он — единственный в штатском из всех присутствующих (да ещё не просто в штатском, а вообще в джинсе); но это не мешает ему, игнорируя сдержанное негодование всех, поздороваться первому за руку с полковником:

— Привет комиссарам от нас!

Затем Кеша протягивает руку спутникам полковника. Которые, это очень хорошо видно, ему крайне не рады. Но почему-то свои возражения вслух не озвучивают.

— Один вопрос, чтоб я тут вам зря не мельтешил. Вам случайно не позвонили?.. — Кеша возвращается взглядом к лысому полковнику, делая какие-то многозначительные движения бровями. И весело окидывая старших офицеров безмятежным взглядом.

— Какая скорость, — явно неприязненно бормочет один из подполковников. Имеющий настолько низкий густой бас, что его шёпот слышу даже я в десятке метров.

— Приходится крутиться, — всё так же безмятежно улыбаясь, кивает в ответ Кеша. — У нас вон не то что лендкрузеров, даже на вшивые мазды денег часто нет.

— Это служебная машина, — присоединяется к неприязни первого подполковника второй.

— Да я ж без претензий! — поднимает руки в защитной жесте Кеша. И внезапно говорит серьёзным тоном, глядя на лысого полковника. — На поставленный вопрос, не сочтите за труд, ответьте?

Интересно. Наблюдая эту метаморфозу Кеши, я вижу, что он далеко не во всём добряк и рубаха парень. Сквозит что-то этакое, близкое к инфернальному.

Интересно, что у них за взаимоотношения между подразделениями и службами, что они друг с другом общаются настолько неприязненным тоном? И вообще, как можно делать общее дело друг с другом, если настолько друг друга раздражать? Этот мир меня ещё очень удивляет порой.

— Мне звонил Сабуров, — в отличие от младших коллег, бритый налысо полковник откровенной неприязни к Кеше не только не демонстрирует, а даже и не испытывает. — Меня предупредили.

— Слава Аллаху, — с видимым облегчением выдыхает Кеша и отводит полковника чуть в сторону от остальных пограничников, ближе ко мне. — Какой у вас план действий? Давайте сверимся? Потому что мне с ними, — Кеша кивает на уже вовсю оживших китайцев, — надо поработать успеть. И то, что наработаю, ещё нужно будет отработать. Вы же той стороне ещё не обещали их вернуть сразу, без разбирательств?[58] — Кеша пытливо смотрит на полковника, который вообще, кажется, не испытывает никаких эмоций.

Интересно, это природная флегматичность? Или какой-то особый профессиональный настрой? Флегматичных людей в этом мире я уже встречал, но таких, как этот полковник, чтоб вообще без эмоций… Это что-то новенькое.

Ловлю себя на том, что с интересом прислушиваюсь к их разговору.

Полковник сразу замечает мой интерес, но Кеша не даёт ему даже рта раскрыть, кивая в мою сторону:

— Это со мной. Наш сотрудник.

— На него бумаги не приходили, — чуть удивлённо отвечает полковник, демонстрируя первую за всё время эмоцию.

— Так он и без аккредитации, — лучезарно улыбается Кеша. — Он по экспертной части, туда и обратно. От вас ему ничего не надо. Так какой план-то? Вы с той стороной не оговаривали передачу этой троицы?

— Не было вообще о них разговора ещё, — сразу теряет ко мне интерес пограничный полковник. — Мы вызвали их по факту, а не в отношении. Кто они, — кивок в сторону «наших» китайцев, — нам без разницы. С точки зрения оговоренной процедуры, разбираться будем хоть с министром обороны, хоть с уборщицей одинаково.

— Вот и славно, — второй раз за минуту с облегчением вздыхает Кеша. — Тогда имеем ввиду, что на сорок восемь часов, по Положению, мы их у себя держим.

— Как скажешь, — чуть удивлённо кивает пограничник. — Но содержание ты же знаешь где? Строго на территории четвёртого сектора. Никуда за пределы Зоны их перемещать нельзя.

— Да и ладно, — отмахивается Кеша. — Мне и того хватит.

— Внешний периметр китайский, — как будто напоминает полковник, сверля Кешу взглядом, — мы только внутри.

— Да я ж их не расчленять буду! — удивляется Кеша. — И не выводить с территории! Просто пообщаюсь. — Кеша пристально смотрит на полковника и добавляет. — Со своей стороны, всё оформлю, как полагается. И отблагодарю по-взрослому, вне зависимости от результата. — В этом месте Кеша зачем-то трёт большим пальцем своё горло.

— Да вы отблагодарите! — фыркает полковник. — Бедные родственники… Ладно, вон, кажется, едут. Ты с нами? — полковник критически смотрит на Кешу, одетого в скромную джинсу с ног до головы.

— Да я в таком виде, — задумчиво окидывает взглядом Кеша сам себя в отражение стеклянной витрины торгового комплекса. — Но с другой стороны, а как вы с ними по-китайски?..

— Чжао шикарно говорит по-нашему, — отмахивается полковник. — И у меня вон с собой из отряда специалист, — кивок на одного из подполковников. — Он говорит по-китайски.