А как иначе объяснить, что посреди комнаты стояла мама?

— Здравствуй, Фил, — растерянно улыбнулась она.

— Мама? — Я все еще не верил своим глазам. — Мамочка!

Оставшиеся шаги я не прошел — пролетел. Только для того, чтобы рухнуть в ее объятия. Говорить я уже не мог. Только чувствовал, как щиплет глаза, и дышать было до того трудно, что едва не задыхался. А мама гладила меня по голове, как в детстве, и шептала какие-то глупости на ухо. Я даже не слышал что. Мир будто звенел тишиной, готовясь вот-вот рассыпаться звоном. Память нахлынула волной — память о таком же июньском вечере, когда я потерял все, что только мог.

— Как же ты повзрослел, — слышал, будто сквозь толщу воды. — Выше меня стал, надо же. Сыночек, родной.

— Мам? Это действительно ты? — рискнул поднять глаза. — Я не сплю? Это не очередное заклинание?

— Я, — мягко улыбнулась она. — Прости, родной. Мне так хотелось тебя видеть, но ты уже заметил — отсюда выхода нет.

Директор Рейдес! Кажется, у меня накопилось очень много вопросов, и если бы он не был отцом Лиз, я бы его испепелил на месте!

— Ну чего ты? — Мама пыталась хоть как-то меня успокоить. — Сынок, ты что?

— Ты просто не видела…

Я закрыл глаза, чтобы не заметила глупых слез. Но как? Как такое может быть? Я с ума сойду…

— Фил, все в порядке? — заглянул в дом Анри.

Мама глухо вскрикнула и прижала руки к груди.

Она не знала! Она даже не знала, что он вернулся!

— Мама? — Брат замер на мгновение, зато мама ждать не собиралась и кинулась к нему.

— Анри! — обхватила руками его лицо. — Мальчик мой! Живой!

Анри пробормотал что-то вроде:

— Мам, ну что со мной случится?

Только кто его слушал? Мама пыталась обнять нас обоих и плакала навзрыд. Тихонько всхлипывала Лиз. Я обхватил ее за талию и привлек к нам. Из нас четверых только Анри сохранял хотя бы подобие спокойствия, и то лишь потому, что гвардейцы вроде как не плачут.

— Это еще что такое? — вдруг раздался голос от двери.

На ловца и зверь бежит.

— Здравствуйте, директор Рейдес, — мигом обернулся я.

— А, курсант Вейран, — вздохнул тот. — Можно подумать, стоило ожидать кого-то другого. Пробрался-таки?

И это все, что он может мне сказать? Я едва сдерживался, чтобы не обрушить на его голову с десяток проклятий!

— Вы ничего не хотите нам объяснить? — спросил, теряя последние крупицы терпения.

Рейдес окинул нас тяжелым взглядом, словно принимая решение.

— Хорошо, — сказал, будто принимая судьбу. — Садитесь, раз уж пришли. Так и быть, отвечу на ваши вопросы.

«Садитесь, раз уж пришли». Да, «Черная звезда» всегда была отдельным государством. И в нем — свой правитель, свой создатель «миров». Эдуард Рейдес. Мама села между мной и Анри, сжала наши ладони, опасаясь выпустить, и я крепко сжимал ее руку в ответ. Лиз прижалась к моему плечу и затихла. Вот бы эта минута не заканчивалась! Но, увы, ничто не длится вечно.

— Спрашивайте, — милостиво разрешил Рейдес.

Вопросы в голове были не самые вежливые, поэтому я предоставил Анри вести разговор, а сам наслаждался теплом, которое поднималось откуда-то изнутри, уничтожая все, что наболело за этот год.

— А вопрос один, — в том же тоне сказал брат. — Что здесь происходит?

— Анри, Эдуард всего лишь пытался помочь, — поспешила вмешаться мама.

— Да, поэтому Фил думал, что его девушка умерла, и понятия не имел, что ты жива, мам.

Умеет Анри одной фразой выразить все мое негодование. Рейдес словно проглотил кислый фрукт.

— Как с Виктором разговариваешь, — буркнул под нос. — Что ж, на ваш исчерпывающий вопрос, месье Вейран, я дам такой же исчерпывающий ответ. Я поступил так, как считал нужным.

— А теперь можно поподробнее? Я знаю, что после пожара в нашем доме мама оказалась у мадам Лерьер. Что произошло дальше?

— Где оказалась? — развернулся я. — Ты что, знал?

— Чуть больше, чем ты, Фил, — стараясь сохранять спокойствие, ответил брат. — Кристина недавно рассказала мне об этом. Я пытался найти маму, но не вышло.

Да чтоб мне провалиться! Он знал — и молчат? Почему?

— Не злись. — Мама тут же заметила, что я едва не лопаюсь от гнева. — Анри всего лишь не хотел давать тебе ложных надежд. Правда, милый?

— Правда, — ответил брат. — Тебе и так было нелегко. Я побоялся.

Побоялся он!

— Давайте лучше я, — продолжила мама. — После пожара я не знала, куда идти. И единственным безопасным местом в городе мне показалась «Черная звезда». Эдуард всегда был нашим хорошим другом, я могла ему доверять, поэтому пришла сюда.

Другом, да? Что-то не верю я в такую дружбу!

— И ты год не желала покинуть гимназию? — уточнил я. — Или кое-кто не дал?

И уставился на Рейдеса.

— Попридержите язык, Филипп, — посоветовал он.

— Я сейчас еще вспомню, как вы убедили меня в смерти Лиз, директор.

— Тише. — Мама погладила мою руку. — Все ведь хорошо. Да, Эдуард немного перегнул палку. Но сделал это ради моей безопасности. Если бы кто-то узнал правду, меня бы здесь не было. А потом тут появился ты, и я сама уже не пыталась уйти до недавнего времени.

— Почему вы не сказали маме, что Анри вернулся, директор? — поинтересовался я. — Боялись не удержать?

— Филипп, у тебя есть причина злиться…

— Причина злиться? Я год оплакивал мать, и вы это знали. Знали — и заставили поверить, что Лиз больше нет. Кто вы после этого, директор Рейдес?

— Фил, не надо. — Это уже вмешалась Лиз. — Да, папа не прав. Но ты же здесь. И я больше никогда тебя не оставлю.

— Элизабет! — хмуро вмешался директор.

— Я люблю его, папа, и все равно останусь с ним, нравится тебе это или нет. — Лиз тут же распрямила плечи и грозно взглянула на отца.

Рейдес махнул рукой. Он уже понимал, что ничем не сможет нам помешать.

— Мам, а что с папой? — спросил я. Глупая надежда, конечно, но…

— Я не знаю, — с горечью ответила она. — Он прикрывал мое бегство. Уже здесь, в «Черной звезде», мне сказали, что он погиб. Но это не так.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился Анри.

— Я искала Виктора среди мертвых. Искала среди живых. И не могу найти его ни там, ни там. Это может быть лишь мощнейшая защита, как на «Черной звезде», или состояние между жизнью и смертью. Но тогда где он?

Повисло молчание. Как бы хотелось верить в малейшую вероятность того, что отец жив. Но, наверное, я просил слишком много. Счастье уже хотя бы то, что могу обнять маму и Лиз.

— И что будем делать? — спросил у мамы.

— Я бы настоятельно рекомендовал вам остаться здесь, — вместо нее ответил Рейдес. — Конечно, у вас будет возможность в любую минуту покинуть гимназию. Но в стенах «Черной звезды» действительно не действует ни один вид поиска, и она защищена как от тьмы, так и от света.

— Мы подумаем, — ответил Анри. — Мам, ты возвращаешься с нами?

— Конечно, — кивнула она. — Прости, Эд. Я благодарна тебе за помощь, но у меня сейчас одна цель. Я не смогу успокоиться, пока не буду знать, что случилось с Виктором.

— Это твое право, Анжела, — ответил директор Рейдес, отводя взгляд. — Жду вас обратно. Лиз, вот твой пропуск.

И протянул дочери знакомую звезду.

— Спасибо, папочка. — Она крепко обняла его. — Я буду осторожна. Скоро увидимся.

Эдуард кивнул. Было заметно, что он считает нас едва ли не самоубийцами, но разве у него остался выбор? Нам надо было обсудить все, что произошло. Привести в порядок мысли. Решить, что делать дальше. Но не здесь, а дома, где ждет еще одна часть нашей семьи. Директор прочитал заклинание, и прямо посреди комнаты открылся переход.

— Справитесь с такой большой компанией, месье Вейран? — спросил он Анри.

— Не сомневайтесь, директор Рейдес, — ответил брат и протянул одну руку мне, а другую — маме. Я крепче обнял Лиз. Всего шаг. Шаг, который снова разделит мою жизнь на до и после. Только в этом «после» я не буду один.

— Я не вижу причин, но которым ты изменил решение! — Кернер ударил обоими кулаками по столу, и он жалобно заскрипел, а Пьер Эйлеан лишь поморщился. Неудивительно, что магистр тьмы явился в его башню. Патологическая ненависть к Вейранам иногда затмевала рассудок Фернана.